Алексеев история крепостного мальчика

Крепостничество в истории России - такое же несмываемое пятно позора, как и рабство в истории США. Даже, пожалуй, еще позорнее, поскольку в чернокожих "белые цивилы" изначально видели чужих, и продавали/покупали их за баснословные деньги, а тут тебя могут подарить, или выменять на перину. И кто? Свои. Славяне. Русские. Православные. И все разумно на ярмарке. Ряды идут по базарной площади. В одном ряду гусей и разную птицу торгуют, в другом стоят возы с мукой и зерном, в третьем продают огородную мелочь. А дальше идут скотные ряды. Тут коровы, козы, овцы... А рядом со скотным и еще один ряд. Здесь продают людей. Маленькая, но жуткая, мрачная и тоскливая книга. Не смотрите, что главы-рассказы о Митьке напоминают байки, и не ведитесь на оптимистический тон рассказчика. Да, финал остался открытым, но то, что будет с мальчишкой дальше, и так ясно. Крепостничество в истории России - такое же несмываемое пятно позора, как и рабство в истории США. Даже, пожалуй, еще позорнее, поскольку в чернокожих "белые цивилы" изначально видели чужих, и продавали/покупали их за баснословные деньги, а тут тебя могут подарить, или выменять на перину. И кто? Свои. Славяне. Русские. Православные. И все разумно на ярмарке. Ряды идут по базарной площади. В одном ряду гусей и разную птицу торгуют, в другом стоят возы с мукой и зерном, в третьем продают огородную мелочь. А дальше идут скотные ряды. Тут коровы, козы, овцы... А рядом со скотным и еще один ряд. Здесь продают людей. Маленькая, но жуткая, мрачная и тоскливая книга. Не смотрите, что главы-рассказы о Митьке напоминают байки, и не ведитесь на оптимистический тон рассказчика. Да, финал остался открытым, но то, что будет с мальчишкой дальше, и так ясно.