КАКИЕ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫЕ СРЕДСТВА ИСПОЛЬЗУЕТ АВТОР В ТЕКСТЕ: Дом был старый, деревянный. Крыша покосилась. Печка развалилась. Труба набок съехала. Окна не открываются, двери не закрываются. Щели в полах. Когда-то в доме жили люди....

КАКИЕ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫЕ СРЕДСТВА ИСПОЛЬЗУЕТ АВТОР В ТЕКСТЕ: Дом был старый, деревянный. Крыша покосилась. Печка развалилась. Труба набок съехала. Окна не открываются, двери не закрываются. Щели в полах. Когда-то в доме жили люди. Давно. Тогда он был новенький и красивый. А потом люди уехали. И дом расстроился. Стал скучать и стареть. И сад вокруг дома тоже скучал — скучал и даже одичал от одиночества. Яблоки стали кислыми, вишни мелкими. Вместо цветов — высокая трава, крапива да лопухи выросли. Вот так и жил старый, заброшенный дом в старом, заброшенном саду. Весной, когда стаивали огромные сугробы, выползало из-под снега кривое крылечко, дом и сад просыпались после долгого зимнего сна. Просыпались, потягивались, поскрипывая старыми досками и ветками. И дом говорил: — А не думаешь ли ты, сад, что в этом году к нам могут вернуться люди? — Думаю,— неуверенно отвечал сад. — Мы должны приготовиться к встрече,— говорил дом. — Конечно,— соглашался сад. Им помогали ветер, дождь и солнце. Ветер влетал в дом через трубу. Проветривал комнаты, чердак и даже подвал. Потом через вечно открытую дверь вылетал в старый сад. Выметал прошлогоднюю листву, сухие ветки, помогал, очень осторожно, развертываться нежным лепесткам диких яблонь и вишен. После ветра за дело брался дождь. Дождь тщательно отмывал весь дом: от съехавшей набок трубы до самого крылечка. Конечно, особенно дождь старался, когда мыл окна. Ведь стекла все-таки. Пусть и разбитые. Еще дождь своими сильными струями расчесывал уже густую листву сирени, разглаживал листья тополей. И землю в саду поил дождь. Жаль, конечно, что не розы на ней вырастут, а лопухи да крапива, но пусть и они лучше зелеными и крепкими будут, чем чахлыми. За ветром и дождем приходила очередь солнца. Солнце хорошенько просушивало дом. Гладило золотыми лучами стекла в паутине трещин — чтоб блестели ярче. Золотило старые наличники на окнах. Потом лучи солнца скользили по саду. Заглядывали в каждый крохотный цветок дикой сирени, чтобы те светились маленькими искорками. Затем снова прилетал ветер. Он где-то раздобыл семена кое-каких цветов, но ветер не был настоящим садовником и разбросал семена как умел. А потому одуванчики выросли не только в густой траве, но и на крыльце. А одна ромашка ухитрилась поселиться даже на крыше в какой-то щелочке. Так ветер, дождь и солнце помогали готовиться заброшенному дому и старому саду к встрече людей. Дом и сад ждали. Но люди не приходили. Вернее, приходили, но, посмотрев на дом и сад, уходили. — Это старый дом,— говорили люди,— у него разбиты окна, и крыша съехала совсем набок, и крыльцо развалилось. Разве это дом? — Да, конечно,— соглашались другие люди,— и сад тоже совсем заброшен. Яблоки мелкие, вишни кислые. А крапивы сколько-о-о! А трава-то как разрослась... Разве это сад? — Нет,— решали люди,— лучше мы построим новый, красивый дом и вырастим новый, замечательный сад. И люди уходили. Дом и сад очень огорчались и начинали ждать снова. Ждали, ждали, ждали... И дождались. На покрытом пылью долгих дорог велосипеде к дому подъехал человек. За спиной рюкзак. На багажнике — огромный чемодан с разноцветными наклейками. Через плечо — яркая дорожная сумка. На другом плече — фотоаппарат. На голове — широкополая шляпа. Конечно же, это бывалый путешественник. А путешественники, как известно, любят всякие странности. Дом с ромашкой на покосившейся крыше, с одуванчиками на кривом крыльце, сад, в котором ветви диких яблонь переплетаются с ветками дикой сирени, как в сказочном лесу, а по земле стелются темно-зеленые лопухи, похожие на огромные зонтики,— разве это не странность? Почти волшебная странность. — Ах,— сказал путешественник,— какое чудо! Заколдованная избушка в заколдованном лесу. «Вовсе мы не заколдованные,— подумали дом и сад,— мы заброшенные». - — Ах!— снова сказал путешественник.— Какая прелесть! И он защелкал фотоаппаратом. «Мы — прелесть... Мы — чудо...» — почти задохнулись от радости, смущения, неожиданности дом и сад. — Пожалуй, я поживу здесь,— решил путешественник. И путешественник вместе со своим усталым велосипедом, тяжелым рюкзаком, чемоданом с наклейками, дорожной сумкой и, конечно же, с фотоаппаратом поселился в заброшенном доме и одичавшем саду. Что же из этого получилось? То, чего не могло не получиться. Яблоки стали крупными-крупными, вишни сладкими-сладкими. Среди лопухов расцвели ярко-красные маки величиной с огромные воздушные шары. Трещины на стеклах сложились в веселые рисунки. Крылечко перестало просто скрипеть, оно стало чирикать очень музыкально. А дверь, которая уже много лет не могла шевельнуться, с удовольствием и легкостью открывалась и закрывалась. Почему же так вышло? Смешной вопрос... Ясно, почему... А потом? Потом путешественнику пришло время отправляться в путь. Ведь он путешественник. И что же получилось? То, что и должно было получиться: жили-были заброшенный дом и заброшенный старый сад... НАЗОБИ ИХ,ПРИВЕДИ ПРИМЕРЫ.