Каков контекст картины Андрея Рублева "Троица"?

«Троица» Рублева — это ве¬личайшее произведение искусства, высокое откровение русского духа. Это многозначный символ, прекрасное выражение которого содержи в себе множество смыслов. Как символическое произведение, оно допускает разночтения. Чаша является центральным объектом, объединяющим мысль. В христианстве (и не в нем одном) чаша выражает идею жертвы, имен¬но эта идея определяет композиционный и смысловой центр иконы. Как видно, на ней увековечен тот момент, когда одно из трех Лиц Божества выражает готовность принести Себя в жертву ради спасения человеческого рода. Мы знаем, что Рублев в сво¬ем творчестве опирался на авто¬ритет Сергия Радонежского — «тайновидца Святой Троицы» . В кругу Преподобного существовал определенный образ мыслей, самобытный стиль богословствования, и понятно, что Рублев являлся одним из выразителей на языке иконописи идеологии, сложившейся в том кругу. Из известных нам событий, сопровождавших жизненный подвиг святого Сергия, может быть, самым потрясающим было посещение святого Богородицей с двумя апостолами. На сегодня известно, что это посещение сопровождалось Провозвестием «прихода времени Ее» . Можно себе представить, как это повлияло на Преподобного, каким идеям дало толчок. Можно представить и то, что это Провозвестие Владычицы получило соответствующую интерпретацию в духе времени и православной традиции. Исходя из этого Рублев и вложил в свою великую икону пророческий смысл апокалиптического характера.

Смысл в том, что он умудрился в этой иконе воплотить все основы христианства. По законам иконописи при изображении Троицы нельзя подписывать ниБога, ни Духа. т. к. существа эти бесплотные и никем не видимые. Поэтому у Рублева все на одно лицо и непонятно какого рода. Далее чтобы было понятно все-таки кто есть кто на картине Рублев прибегает к цвету одежды. Святой дух (справа) в зеленом-в христианстве-символ жизни-т. е. Дух животворящий. В сине-красном-Иисус Христос-это его цвета одежды. Слева-Отец. Также на это указывает и изображенияна втором плане-Здание за Отцом (домостроитель) . Далее, чтобы показать, что Сын единороден Отцу и есть Бог. Рублев Иисуса изобразил в центре на месте, где должен сидеть глава-Отец. На столе (жертвенник) -чаша с изображением агнца (жертвы) т. е. сам сюжет иконы-это принятие решения о том, что ИХ-будет искупительной жертвой, поэтому Дух и ИХ смотрят на Отца. как-бы в согласии с этим. А ИХ держит руки биже всех к чаше, как-бы принимая ее. Но и это еще не все. Если посмотреть на икону издалека, то крылья Отца и Духа образуют полукруг-чашу-в центре которой И. Х. А мысленное продолжение копий пересекутся там, где у вас сердце.

Троица Рублёва — беспримерное решение проблемы Живописания в плане исчерпания темы в одном произведении, тем более, что здесь самая неисчерпаемая тема. Поражает и то, что достигается это предельно скупыми средствами. В Живоначальной “Троице” принципиально невозможно, говоря древнерусским языком, лихновение*, т. к. оно отождествлялось с происками дьявола. Пространность Софийного повествования осуществляется не за счёт аксессуарного многословия, а посредством совмещения в живописи архитектонических, скульптурных, музыкальных, поэтических библейских и философских закономерностей. В Божественной Философии основополагающий момент — это мыслить Трансцендентное как Чистые Законы Разума, в Божественном Живописании — это созерцать Его, т. е. прозревать Живую Плоть Логоса. И Рублёв живописует открывшийся ему Мир Небожителей. Искусствоведы от “мира сего” строят теории о “сущем и должном”, т. е. о “жизнеподобном и условном”, подразумевая под сущим и жизнеподобным действительность, а под должным и условным — изображаемое художником. С позиций Иномира, Божественной Действительности обнаруживается триадичность, которая, если пользоваться теми же категориями, выглядит следующим образом: сущее — должное — Сущее, или: подобное — условное — Преподобное. Рублёв изображает не долженствующее быть, а Высшую Реальность. Троица” — и композиционная картина, и портрет, и пейзаж, и интерьер, и натюрморт (подлинно мёртвая природа в жертвенной чаше) , и весь Универсум, и внежанровая живопись — Икона. Это и символическое, и классическое, и романтическое, и модернистическое в своих истоках, и Реалистическое Искусство. Это — ФилоСофия Жизни, рождённая из Себя, без признаков человеческой отсебятины, сочинительства. Имея своим Основанием Божеское Естество, а не земную натуру, “Троица” абсолютно пленит того, кто явил смирение перед Ней и долготерпение в постижении Её. ДУХ есть Третье, в Единстве полярных сторон, каковыми являются: ОТЕЦ и СЫН Небесное и Земное, Жизнь и Смерть, Величие и Простота, Нездешнее и Обыденное, Божье и Человеческое, Предвечное и Переходное, Воскресение и Жертва, Логическое и Историческое, Покой и Движение, Достоинство и Умаление (склонение) , Идеальное и Реальное, Горняя Благость и Печаль. В этой русской эсхатологии = оптимистическом апокалипсисе одна сторона (первая) более другой (Ин 14:28), как того требует Божественная Диалектика. Живопись до Рублёва обнаруживала односторонность. Фигуры были либо скованны, либо порывисты. У Рублёва — движущийся покой и упокоенное движение. У Феофана Грека Бог далёк от человека, непостигаем, созданные им образы суровы. У Рублёва Бог близок человеку, открывает ему Свои сокровенные глубины (1Кор 2:10) и является воплощением милосердия. Феофан обращён больше к первому, эмоциональному впечатлению, сразу захватывает зрителя, обнаруживая этим глубокое чувство народности, Рублёв же, сверх того, обращён к мыслящему Духу. У Феофановых святых — непокой, передаётся ситуация конфликта, отсутствует умиротворённость, впечатление от его работ нестабильно, молниеносно. Если Феофан — взрыв, то Рублёв — сдержанный взрыв, управляемая реакция; если первый обжигает, второй согревает; если у побеждённого учителя — ставшее без становления или момент становления, то у победителя-ученика — Ставшее с космически длительным становлением.

невидя картины - я сразу скажу что подсказка заключается в том что-бы мы одумались и не грешили, делали добро - что бы от нас осталось что-то хорошее...