Назовите знакомые вам элегии русских поэтов.

Бог весть, не втуне ли скитался В чужих странах я много лет! Мой черный день не разгулялся, Мне утешенья нет как нет. Печальный, трепетный и томный Назад, в отеческий мой дом, Спешу, как птица в куст укромный Спешит, забитая дождем.   Бывали дни: как выбитые кегли Ложились в снег двенадцатые дня. Я видел, миги местничеств избегли, Был каждый сумрак полднем вкруг меня. И в пустырях нечаянных игралищ Терялись вы, ваш целившийся глаз. Теперь грядущего немой паралич Расколыхал жестокий ваш отказ. Прощайте. Пусть! Я посвящаюсь чуду. Тасуйте дни, я за века зайду. Прощайте. Пусть. Теперь начну оттуда Святимых сроков сокрушать гряду.

некрасов эллегия Пускай нам говорит изменчивая мода,  Что тема старая «страдания народа»  И что поэзия забыть ее должна,  Не верьте, юноши! не стареет она.  О, если бы ее могли состарить годы!  Процвел бы божий мир!.. Увы! пока народы  Влачатся в нищете, покорствуя бичам,  Как тощие стада по скошенным лугам,  Оплакивать их рок, служить им будет Муза,  И в мире нет прочней, прекраснее союза!..  Толпе напоминать, что бедствует народ,  В то время как она ликует и поет,  К народу возбуждать вниманье сильных мира  Чему достойнее служить могла бы лира?.. Я лиру посвятил народу своему.  Быть может, я умру неведомый ему,  Но я ему служил — и сердцем я спокоен...  Пускай наносит вред врагу не каждый воин,  Но каждый в бой иди! А бой решит судьба...  Я видел красный день: в России нет раба!  И слезы сладкие я пролил в умиленье...  «Довольно ликовать в наивном увлеченье, —  Шепнула Муза мне. — Пора идти вперед:  Народ освобожден, но счастлив ли народ?..» Внимаю ль песни жниц над жатвой золотою,  Старик ли медленный шагает за сохою,  Бежит ли по лугу, играя и свистя,  С отцовским завтраком довольное дитя,  Сверкают ли серпы, звенят ли дружно косы —  Ответа я ищу на тайные вопросы,  Кипящие в уме: «В последние года  Сносней ли стала ты, крестьянская страда?  И рабству долгому пришедшая на смену  Свобода наконец внесла ли перемену  В народные судьбы? в напевы сельских дев?  Иль так же горестен нестройный их напев?..» Уж вечер настает. Волнуемый мечтами,  По нивам, по лугам, уставленным стогами,  Задумчиво брожу в прохладной полутьме,  И песнь сама собой слагается в уме,  Недавних, тайных дум живое воплощенье:  На сельские труды зову благословенье,  Народному врагу проклятия сулю,  А другу у небес могущества молю,  И песнь моя громка!.. Ей вторят долы, нивы,  И эхо дальних гор ей шлет свои отзывы,  И лес откликнулся... Природа внемлет мне,  Но тот, о ком пою в вечерней тишине,  Кому посвящены мечтания поэта, —  Увы! не внемлет он — и не дает ответа...