Помогите пожалуйста, написать не большое сочинение на тему: Есенин и его революция

С. Есенин — великий, самобытный, истинно русский поэт. Тема Родины всегда была основной в его творчестве, проникнутом глубокой любовью к деревенской, «избяной» Руси, к простой красоте русской природы. Нехитрый крес­тьянский быт, такие же бесхитростные, открытые люди, заливные луга и голубые озера окружали поэта с детства и взлелеяли его необыкновенный поэтический талант. Октябрьскую революцию С. Есенин принял с радостью, связывал с ней большие надежды на обновление деревни, жителям которой приходилось зарабатывать на жизнь тя­желым трудом, они часто бедствовали. Поэт верил, что Ок­тябрь положит конец нищете крестьян и ознаменует нача­ло мужицкого рая. Поэтому стихи Есенина, посвященные революции, полны нескрываемой радости и восторга. В автобиографии «О себе» Есенин писал: «В годы рево­люции был всецело на стороне Октября, но принимал все по-своему, с крестьянским уклоном». Это означало, веро­ятно, мечты поэта на построение «нового мира» именно в деревне, тесно связанной с патриархальными традициями, поскольку город всегда был чужд Есенину как источник всего искусственного, железного, дыма и грохота.Но надеждам поэта не суждено было сбыться. Рево­люция потребовала многих кровавых жертв, а деревне принесла новые беды и разруху. С тоской и смятением Есенин оглядывается вокруг, переживая глубокий духов­ный кризис, вызванный непониманием революционной действительности. Следствием этого в его поэзии появ­ляются мотивы усталости, одиночества, трагической бе­зысходности. Крушение надежд на лучшую жизнь заставляет Есени­на искать забвение в разгуле и пьянстве, ему не пишется. И все же поэт стремится преодолеть эти упаднические на­строения, принять новую жизнь. Побывав в деревне, Есенин слушает рассуждения крес­тьян о революции, пытаясь найти ответы на мучающие его вопросы. Он видит, что старой, патриархальной, милой его сердцу деревне грозит гибель, поскольку железный грохо­чущий город наступает на «мир таинственный», что «за шею деревню» уже сдавили «каменные руки шоссе».  Надеюсь, ты что - то возьмёшь из этого, в своё сочинение. Прости, что кратко не написала(

Если судить по хронике жизни Есенина за 1917—1918 годы, может создаться впечатление о поэте как о необычайно ловком “приспособленце”1 . До 27 февраля 1917 года в высказываниях и поступках Есенина не обнаруживается ни малейшего внешнего признака революционных настроений. Он активно задействован в мероприятиях праздничного дворцового ритуала: 1, 5 и 6 января присутствует на богослужениях в Феодоровском Государевом Соборе, 19 февраля выступает с чтением своих стихов в трапезной палате Федоровского городка перед высокопоставленными членами “Общества возрождения художественной России” (Летопись. С. 19, 20, 27). При этом ни в письмах, ни в устных беседах, зафиксированных мемуаристами, Есенин не выказывал никакого неудовольствия или протеста в связи со своей ролью обласканного Двором “поэта-самородка”. О том, как эта роль воспринималась общественностью, лучше всего свидетельствуют два высказывания, прозвучавшие как раз накануне начала беспорядков — 22 и 23 февраля. Умильно описывая недавний завтрак в честь “Общества возрождения художественной Руси”, корреспондент официальных “Петроградских ведомостей” сообщает: “Песенники, гусляры и народный поэт Есенин, читавший свои произведения, опять мешали действительность со сказкой” (Летопись. С. 29). Тогда же Зинаида Гиппиус записывает в своем дневнике впечатления от заседания Религиозно-Философского Общества: “Особенно же противен был, вне программы, неожиданно прочтенный патриото-русопятский “псалом” Клюева <…> За ним ходит “архангел” в валенках”2 . И консервативный журналист, и либеральная писательница отмечают в есенинском облике и складе смешение: первый — “действительности со сказкой”, вторая — елейно-“небесного” (“архангел”) с нелепо-“земным” (“валенки”); для первого “народный поэт” воплощает чудесное возвращение старины, для второй — черносотенный карнавал, вдвойне позорный на фоне тревожных февральских событий. “Бедная Россия. Да опомнись же! ” — такими словами Гиппиус заключает пассаж о Клюеве и Есенине (Гиппиус. Т. 1. С. 446). “Народный поэт” “опомнился” гораздо быстрее, чем можно было ожидать. На это ему понадобилось чуть больше двух недель. Позже, как бы отвечая на вопрос, где он был во время Февральской революции, Есенин насочинит немало по-хлестаковски вдохновенных легенд. Так, в поэме “Анна Снегина” поэт заговорит от имени фронтовика-дезертира, измученного войной “за чей-то чужой интерес”: