Статья: Как сделан Врун Хармса

Уже не раз отмечалось, что произведения Хармса для детей связаны с его "взрослыми" текстами. Некоторые вещи начинаются, как "детские", а выходит "для взрослых". Это касается, в частности, рассказов середины 30-х годов, когда Хармс был уже опытным детским писателем, но, очевидно, не мог вполне серьезно воспринимать себя в этом качестве. Так, "Кассирша", один из самых "черных" рассказов, в центре которого, к ужасу покупателей, восседает за кассой зеленеющий труп с вставленной в зубы "для правдоподобия" папироской, открывается невинным зачином "Нашла Маша гриб...". Рассказ "Отец и Дочь" начинается со слов "Было у Наташи две конфеты...", а превращается в отчет о внезапных смертях, воскресениях и взаимных похоронах отца и дочери. (Заметим, что эти два рассказа написаны практически одновременно, соответственно 31 августа и 1 сентября 1936 года). "Был один рыжий человек..." - начало знаменитого текста, который можно расценивать как своего рода манифест "антипрозы". Известна история с рассказом о Пушкине, который Хармс долго и безуспешно, зачеркивая вариант за вариантом, сочинял для детского юбилейного чтения, а в результате вышло, что "все люди по сравнению с Пушкиным пузыри, только по сравнению с Гоголем Пушкин сам пузырь", а о Гоголе писать нельзя, поэтому лучше уж ни о ком ничего не писать. (Оба текста - декабрь 1936).

Но чаще, говоря об общности "детских" и "взрослых" текстов Хармса, имеют в виду его стихи, особенно ранние, которые действительно отчасти напоминают поэтические опыты ребенка - простотой внешней формы, летучестью мгновенно возникающих смыслов, высокой степенью случайности, к которой проявляется беспечное, детски-"безответственное" отношение. Вдобавок то и дело появляются такие характерные фигуры, как "мама", "папа", "няня", "дети" и т. п.: "он не слышит музыки / и нянин плач", "Едет мама серафимом / на ослице прямо в тыл" ("Ваньки Встаньки", 1926); "и слышит бабушка / под фонарями свист", "Как он суров и детям страшен" ("В репень закутанная лошадь...", 1-2 мая 1926); "Как-то бабушка махнула / и сейчас же паровоз / детям подал и сказал / пейте кашу и сундук / утром дети шли назад / сели дети на забор" и т. д. ("Случай на железной дороге",1926). Отмеченные качества приглянулись С.Я.Маршаку, который разглядел в детоненавистнике Хармсе потенциального любимца детей; но, работая уже специально для детей, Хармс иногда использовал ранее найденные инфантильные формы. Всем известно отличное детское стихотворение "Иван Иваныч Самовар" (1928). Но не все знают, что у него имеется интонационный двойник - более раннее (ноябрь 1925) и совсем "не детское" по содержанию, но вполне детское по озорству стихотворение "О том как Иван Иванович попросил и что из этого вышло" (Опубл.: Даниил Хармс. Неопубликованные материалы. / Прилож. к ст.: Jean Philippe Jaccard, Андрей Устинов. Заумник Даниил Хармс: начало пути. - Wiener Slawistischer Almanach, Band 27, 1991. С. 214-217). Приведем здесь его фрагмент:

иван иваныч говорит очень умно говорит поцелуй говорит. а жена ему: нахал! ты муж и нахал! убирайся нахал! я с тобою не хочу делать это не хочу потому что не хочу.

(Авторское примечание к выделенному слову: "В оригинале стоит неприличное слово").

(Между прочим отметим, что грустная история про неудачу Ивана Ивановича начинается со слов: "как-то жил один столяр / только жилистый столяр / мазал клейстером столяр", что напоминает о зачинах двух гораздо более поздних рассказов. Один из них называется "Столяр Кушаков" (в первоначальном варианте "Столяр падает") и входит в состав "Случаев". Второй начинается словами "Жил-был человек..."; следующее предложение - "Он был столяр" - вычеркнуто автором. Человек, по фамилии Кузнецов, шел в магазин, чтобы купить столярного клею и починить табуретку, но тут на него стали один за другим падать кирпичи, и он постепенно потерял память. Сопоставив три текста, можно предположить, что образ столяра и столярного клея был как-то связан у Хармса с представлением о мужской силе, а поломка мебели или падение самого столяра - с упадком этой силы или неудачами в половой сфере.)

Настоящая заметка преследует целью детальный разбор другого детского стихотворения Хармса - "Врун" (1930), которое обнаруживает многообразные связи с его "взрослым" творчеством. Ниже текст приводится подряд по частям (по изд.: Даниил Хармс. Полет в небеса. - Л., 1988).

- Вы знаете? Вы знаете? Вы знаете? Вы знаете? Ну, конечно, знаете! Ясно, что вы знаете! Несомненно, Несомненно, Несомненно знаете! - Нет! Нет! Нет! Нет! Мы не знаем ничего, Не слыхали ничего, Не слыхали, не видали И не знаем Ничего!

--> ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ <--