Спешное дело (Опальные рассказы)

    Это будет рассказ про нэпмана. Которые пролетарии не хотят про это
    читать -- пущай не читают. Мы не настаиваем! А только факт очень густой. И нельзя его обойти полным молчанием.
     Произошло это в самые недавние дни.
     Сидит, предположим, нэпман Егор Горбушкин на своей квартире. Утренний чай пьет. Масло, конечно, сыр, сахар горой насыпан. Чай земляничный.
     Родственники так и жрут эти продукты без устали. Нэпман Горбушкин тоже, конечно, от родственников не отстает -- шамает.
     Под пищу, конечно, легкий разговор идет. Дескать, пожрем сейчас и пойдем ларек открывать. Надо, дескать торговлишкой оправдать, чего сожрали.
     Вдруг, конечно, звонок происходит. На лестнице.
     Происходит звонок, и в квартиру входит обыкновенный человек и заявляет:
     -- Я -- агент Гепеу. Не бойтесь! Который тут нэпман Егор Горбушкин-- пущай живо собирается и идет со мной. Вот мандат и повестка.
     Отчаянно побледнел тут нэпман Горбушкин. Начал читать повестку. Да, действительно велят немедленно явиться по уголовному делу.
     Встал нэпман из-за стола. Отчаянно трясется. Зубами ударяет.
     -- Только бы, -- говорит, -- не высшая мера. Высшую меру я, действительно, с трудом переношу. Остальное как-нибудь с божьей помощью.
     Горячо попрощался нэпман со своими родственниками, всплакнул о превратностях судьбы, взял в узелок немного несъеденных продуктов и папирос три коробки и под общий плач отбыл.
     Отбыл и, конечно, не является. И уже три часа дня ударяет -- нету нэпмана.
     Тут плач и рыданье происходит в квартире. Родственники приезжают совещаться.
     Жена, мадам Горбушкина, сквозь рыданье произносит:
     -- Дескать, по какому делу влип мой супруг -- еще пока неизвестно. Но одно ясно: какое-нибудь дело найдется. У каждого человека дела имеются, и каждый человек по краешку ходит. Но неужели же за это высшую меру могут сделать?
     Брат нэпмана, Павел Горбушкин, говорит:
     -- На высшую меру я, -- говорит, -- не надеюсь. Но скорей всего в силу социального положения, как пить дать, конфискуют имущество. Это, -- говорит, -- уж прямо вот как верно. Предлагаю в виду этого ликвидировать имущество, а то, --- говорит, -- вдове жить будет нечем.
     Начали, конечно, родственники в ударном порядке шкафы перетряхивать. Вытрусили разные костюмы и одежу в кучу, начали продавать. Разные жильцы и торговцы сошлись. Тут же мебель запродали, пианино загнали за приличную сумму.
     К вечеру, одним словом, продались. Начали даже квартиру сватать. Оставила вдова с братом себе только боковую комнату, а остальную площадь сосватали с подходящими въездными.
     Вдруг в семь часов вечера нэпман Горбушкин является. Веселенький и слегка под хмельком.
     -- Фу, -- говорит,.-- пропасть какая! Я,-- говорит, -- думал, что высшая мера, а оно ничего похожего. Вызвали меня для одной справки. В роде как свидетелем. Я уж, -- говорит, -- дорогие родственнички, от превеликой радости в ресторации лишние полчаса просидел. Извиняюсь за тревожное волненье.
     Тут, конечно, происходит немая сцена в проданной квартире.
     Однако, нэпман Горбушкин ничуть даже не огорчился.
     -- Это, -- говорит, -- прямо даже очень великолепно, что запродались. Все мы по краешку ходим. А оно без имущества много спокойней и благородней.
     После небольшого фокстрота родственники осторожно разошлись по домам.