Крч,помогите плееез,нравственные уроки повести в дурном обществе :D

Доброта – отзывчивость, душевное расположение к людям, стремление делать добро другим. Доброта – это человеческое качество, ценнейшее из всех. Любовь – чувство глубокого расположения, самоотверженной и искренней привязанности. Без любви добра не бывает… возлюби ближнего своего, как самого себя. Милосердие – готовность помочь кому–нибудь или простить кого–нибудь из сострадания, человеколюбия. Сострадание – жалость, сочувствие, вызываемые чьим–нибудь несчастьем, горем. Совесть – чувство нравственной ответственности за своё поведение перед окружающими людьми, обществом. Во-первых, всеми этими качествами наделён сам автор этого произведения. В. Г. Короленко написал повесть в годы пребывания в якутской ссылке (1881 – 1884). Продолжил работу над ним в 1885 году в Санкт-Петербурге, в доме предварительного заключения. Эти факты о многом говорят…примеры: Во время ужина Вася обратил внимание, как дети с жадностью едят мясо, «даже облизывали свои засаленные пальцы». Он приносил им яблоки из своего сада. Затевал весёлые игры, громко смеялся, рассказывал Марусе сказки. Жалеет больную Марусю. Принёс ей куклу своей сестры, чтобы облегчить её страдание. Сочувствует горькой грусти Валека. Сочувствует всем изгнанникам, постоянно называет несчастными: «несчастные тёмные личности, несчастливцы». В глазах Тыбурция замечает постоянную глубокую печаль. У Васи «сжималось сердце» при воспоминании о тех, кто остался без крова. Милосердие проявляет и пан Тыбурций. Он понял, что Вася в беде. Пришёл в дом судьи, принёс куклу (потому что она уже не нужна Марусе – девочка умерла) и рассказал правду о том, почему Вася часто посещал часовню. Тут просыпается совесть судьи. Он посмотрел на сына другими глазами, которые выражают любовь и доброту. И теперь он будет смотреть на него только такими глазами. Потому что сам по себе судья – добрый человек. Просто горе победило всё. Пан Тыбурций открыл ему глаза. Мне понравилось, как отец положил руку на плечо Васи после прихода Тыбурция. Он его никогда не ласкал, а тут вдруг погладил.