Проанализируйте композиция главы номер 2.Сколько эпизодов содержится в главе.Роман Мастер и Маргарита

Неким прологом к роману Мастера становится вторая глава «Понтий Пилат». Именно в ней мы впервые узнаем о допросе Иешуа и приговоре, утвержденном Пилатом, от Воланда, причем рассказ его приводится (как ни странно это слышать от Дьявола) в качестве доказательства существования Иисуса Христа. Булгаков представляет свою интерпретацию Евангелия. Он намеренно изменяет историю жизни евангельского героя. Важно и то, что его Иешуа вовсе не Сын Божий, а сын человеческий. Да и единственным главным персонажем его не назовешь, если обратишь должное внимание на название второй главы романа. Итак, в центре – два образа: Иешуа Га-Ноцри и Понтий Пилат. Социальное устройство общества Ершалаима, в котором находятся эти герои, порождает зло, ибо оно основано на насилии, подавлении человеческой свободы, добра. Чтобы выжить в подобном обществе, человек должен быть злым, жестоким (такой путь выбирает Пилат). Свободным в таком случае может чувствовать себя лишь нищий бродяга, ни с кем и ничем не связанный (Иешуа – сирота, не имеющий ни дома, ни семьи). А. Зеркалов, анализируя образ Иешуа, делает вполне убедительные выводы о сущности этого персонажа: «Га-Ноцри – персонификация Нагорной проповеди, максималистская идея добра, воплощающаяся в поведении… Истина в том, что добро разлито по всему миру… И тогда отпадет механизм власти и насилия». Для Иешуа все люди изначально по своей природе добры – «злых людей нет на свете». Как ни странно, утверждение философа о том, что Марк Крысобой «стал жесток и черств», лишь «с тех пор как добрые люди изуродовали его», вовсе не парадоксально. В этом рассуждении чувствуется авторская позиция: социальное устройство общества уродует людей, вытесняя их добрую природу. Великая вера в людей и добро позволяет Иешуа довольно смело держаться на допросе. Свою речь он произносит, «светло улыбаясь», уверенно говорит о силе слова, о преображении им даже такого жестокого человека, как Марк Крысобой: «Если бы с ним поговорить, – вдруг мечтательно сказал арестант, – я уверен, что он резко изменился бы». В образе Иешуа мы видим борца против власти насилия, мечтающего о времени, когда «человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть». С бродячим философом спорит Понтий Пилат, чье отношение к людям презрительно и брезгливо. Это полная противоположность Га-Ноцри: для него очевидно, что все люди злы, быть добрым в этом мире, по его мнению, опасно и бессмысленно. Однако А. Зеркалов, сопоставляя образы Пилата и Иешуа, находит и общее между героями: «…оба …одиноки, грандиозно умны, не вполне здоровы душевно, тверды в убеждениях». И все же, по словам критика, «…столь полной этической противоположности европейская литература, пожалуй, не знает». Если Га-Ноцри перед лицом смерти на допросе довольно спокоен, то Пилат представлен автором так, что иногда его становится жаль: «Вспухшее веко приподнялось, подернутый дымкой страдания глаз уставился на арестованного». Как и в образе Иешуа, важной деталью портрета прокуратора является улыбка, но, описывая её, автор подбирает эпитет «страшная» как антитезу «светлой» улыбке арестованного. Приговоренный к казни бродячий философ оказывается более свободным, чем стоящий у власти Пилат. Прокуратор полностью зависим от общества, своего положения в «ненавистном городе», поэтому теряет шанс, будто подаренный судьбою накануне праздника Пасхи, сохранить жизнь Иешуа, в чьей невиновности сам был уверен, и «утверждает смертный приговор». Помимо образов главных героев второй главы большой интерес вызывают образы-символы. Так солнце не несет доброго тепла, а нещадно палит и Пилата, и Га-Ноцри, накаляя воздух, накаляет ситуацию, в которую попали персонажи.