Рассказ о создании первой печатной книги 

Печатные книги были известны в России с конца XV в. Это были книги на славянском, греческом, латинском языках. В «Апостоле» 1564 г., первой русской печатной книге, Иван Федоров ссылается на греческие, венецианские и фряжские (итальянские) образцы, но выход «Апостола» в свет – событие, значение которого трудно переоценить. Оно знаменовало собой начало новой эпохи в культурной жизни народа. Введение книгопечатания было результатом сложных процессов в политической и экономической жизни страны. Одной из причин была необходимость снабдить книгами церкви в завоеванных Казанских землях.Подготовка первых печатных книг длилась долго, около десяти лет, и подготовлены они были хорошо, о чем говорят и подбор шрифтов, и качество печати, и рисунки[1].Не установлено, где и у кого учился Иван Федоров, но он в совершенстве владел всеми типографскими специальностями, был гравером, наборщиком, печатником, сам изготовлял шрифты. Он считал книгопечатание «даром, свыше ниспосланным», «божественным талантом», «делом богоизбранным». Известно, что, когда гетман Ходкевич предложил Ивану Федорову оставить книгопечатание и заняться хлебопашеством, тот ответил: «...не пристало мне ни пахотою, ни сеянием семян сокращать время моей жизни, потому что вместо плуга я владею искусством орудий ручного дела, а вместо хлеба должен рассевать семена духовные по вселенной и всем по чину раздавать духовную пищу... И в одиночестве, углубляясь в себя, я не раз омочил слезами свое ложе, размышляя обо всем этом, как бы не сокрыть в земле талант, дарованный мне Богом»[2]. Одним из талантов нашего первого печатника был талант редакторский.Книги, изданные им, были в основном духовного содержания, но уже по своему внешнему виду они отличались от тех, по которым служили во время сложного и торжественного храмового действа. Церковные книги имели богатый и тяжелый переплет. Евангелия соборные были окованы золотом и серебром и по внешнему виду скорее напоминали сундучки, чем книги.Назначение книги как предмета церковного обихода влияло и на ее внутреннее оформление, предопределяло пропорцию книжной полосы, выбор шрифтов. Иван Федоров издавал книги уже не для литургии, а для личного пользования, не для громкого чтения во время церковной службы, когда книга лежит на аналое, особом, предназначенного для этого столе, а для чтения «про себя».