Стихотворение Маяковского "письмо товарищу Кострову из Парижа о любви"

Простите         меня,              товарищ Костров, с присущей           душевной ширью, что часть          на Париж отпущенных строф на лирику          я           растранжирю. Представьте:             входит                   красавица в зал, в меха       и бусы оправленная. Я  эту красавицу взял                    и сказал: - правильно сказал                    или неправильно?- Я, товарищ,-              из России, знаменит в своей стране я, я видал        девиц красивей, я видал        девиц стройнее. Девушкам         поэты любы. Я ж умен         и голосист, заговариваю зубы - только       слушать согласись. Не поймать           меня               на дряни, на прохожей            паре чувств. Я ж     навек          любовью ранен - еле-еле волочусь. Мне    любовь          не свадьбой мерить: разлюбила -             уплыла. Мне, товарищ,              в высшей мере наплевать          на купола. Что ж в подробности вдаваться, шутки бросьте-ка, мне ж, красавица,                  не двадцать,- тридцать...            с хвостиком. Любовь       не в том,                 чтоб кипеть крутей, не в том,          что жгут угольями, а в том,         что встает за горами грудей над    волосами-джунглями. Любить -         это значит:                    в глубь двора вбежать        и до ночи грачьей, блестя топором,                рубить дрова, силой      своей           играючи. Любить -         это с простынь,                        бессонницей                                   рваных, срываться,           ревнуя к Копернику, его,     а не мужа Марьи Иванны, считая       своим            соперником. Нам    любовь           не рай да кущи, нам    любовь           гудит про то, что опять          в работу пущен сердца       выстывший мотор. Вы    к Москве            порвали нить. Годы -        расстояние. Как бы        вам бы              объяснить это состояние? На земле         огней - до неба... В синем небе             звезд -                    до черта. Если бы я          поэтом не был, я б    стал бы           звездочетом. Подымает площадь шум, экипажи движутся, я хожу,        стишки пишу в записную книжицу. Мчат     авто         по улице, а не свалят наземь. Понимают         умницы: человек -          в экстазе. Сонм видений             и идей полон      до крышки. Тут бы       и у медведей выросли бы крылышки. И вот      с какой-то                грошовой столовой, когда      докипело это, из зева        до звезд                взвивается слово золоторожденной кометой. Распластан           хвост                небесам на треть, блестит        и горит оперенье его, чтоб двум влюбленным                      на звезды смотреть из ихней         беседки сиреневой. Чтоб подымать,               и вести,                       и влечь, которые глазом ослабли. Чтоб вражьи            головы                  спиливать с плеч хвостатой          сияющей  саблей. Себя      до последнего стука в груди, как на свиданье,                 простаивая. прислушиваюсь:               любовь загудит - человеческая,              простая. Ураган,        огонь,              вода подступают в ропоте. Кто     сумеет совладать? Можете?        Попробуйте...