"Тишины хочу, тишины... нервы, что ли, обожжены"?!..

Нервы бывают обожжены, а бывают обнажены. . БЕРНАРД ПИШЕТ ЭСТЕР. . Бернард пишет Эстер: «У меня есть семья и дом. Я веду, и я сроду не был никем ведом. По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом. Но ... когда я вижу тебя – я даже дышу с трудом» . Бернард пишет Эстер: «У меня возле дома пруд, Дети ходят туда купаться, но чаще врут, Что купаться; я видел все - Сингапур, Бейрут, От исландских фьордов до сомалийских руд, Но умру, если у меня тебя отберут» . Бернард пишет: «Доход, финансы и аудит, Джип с водителем, из колонок поет Эдит, Скидка тридцать процентов в любимом баре, Но наливают всегда в кредит, А ты смотришь – и словно Бог мне в глаза глядит» . Бернард пишет «Мне сорок восемь, как прочим светским плешивым львам, Я вспоминаю, кто я, по визе, паспорту и правам, Ядерный могильник, водой затопленный котлован, Подчиненных, как кегли, считаю по головам – Но вот если слова – это тоже деньги, То ты мне не по словам» . «Моя девочка.. . ты красивая, как банши. Ты пришла мне сказать: умрешь, но пока дыши, Только не пиши мне, Эстер, пожалуйста, не пиши. Никакой души ведь не хватит, Усталой моей души».

хорошие стихи...

РЕКА ТИШИНА — Ты хотел бы вернуться на реку Тишину? — Я хотел бы. В ночь ледостава. — Но отыщешь ли лодку хотя бы одну И возможна ли переправа Через темную Тишину? В снежных сумерках, в ночь ледостава, Не утонешь? — Не утону! В городе том я знаю дом. Стоит в окно постучать — выйдут меня встречать. Знакомая одна. Некрасивая она. Я ее никогда не любил. — Не лги! Ты ее любил! — Нет! Мы не друзья и не враги. Я ее позабыл. Ну так вот. Я скажу: хоть и кажется мне. Что нарушена переправа, Но хочу еще раз я проплыть по реке Тишине В снежных сумерках, в ночь ледостава. — Ночь действительно ветреная, сырая. В эту ночь, трепеща, дотлевают поленья в печах. Но кого же согреют поленья, в печах догорая? Я советую вспомнить о более теплых ночах. — Едем? — Едем! Из дровяного сарая Братья ее вынесут лодку на плечах И опустят на Тишину. И река Тишина у метели в плену, И я на спутницу не взгляну, Я только скажу ей: «Садитесь в корму! » Она только скажет: «Я плащ возьму. Сейчас приду... » Плывем во тьму, Мимо предместья Волчий хвост, Под Деревянный мост, Под Оловянный мост, Под Безымянный мост.. . Я гребу во тьме, Женщина сидит в корме, Кормовое весло у нее в руках. Но, конечно, не правит — я правлю сам! Тает снег у нее на щеках, Липнет к ее волосам. — А как широка река Тишина? Тебе известна ее ширина? Правый берег виден едва-едва, — Неясная цепь огней.. . А мы поедем на острова. Ты знаешь — их два на ней. А как длинна река Тишина? Тебе известна ее длина? От полночных низин до полдневных высот Семь тысяч и восемьсот Километров — повсюду одна Глубочайшая Тишина! В снежных сумерках этих Все глуше уключин скрип. И замирают в сетях Безмолвные корчи рыб. Сходят с барж водоливы, Едут домой лоцмана. Незримы и молчаливы Твои берега, Тишина. Все медленней серые чайки Метель отшибают крылом.. . — Но погоди! Что ты скажешь хозяйке? — Чайки метель отшибают крылом.. . — Нет, погоди! Что ты скажешь хозяйке? — Не понимаю — какой хозяйке? — Которая в корме склонилась над веслом. — О! Я скажу: «Ты молчи, не плачь. Ты не имеешь на это права В ночь, когда ветер восточный — трубач — Трубит долгий сигнал ледостава» . Слушай! Вот мой ответ — Реки Тишины нет. Нарушена тишина. Это твоя вина. Нет! Это счастье твое. Сам ты нарушил ее, Ту глубочайшую Тишину, У которой ты был в плену. Леонид Мартынов