В комнате было тихо и темно. Настольную лампу мама завесила своим шёлковым платком, шторы на окнах были опущены. – Где же больная? – спросил старичок доктор, протирая очки. Мама приподняла платок, накинутый на абажур. – Вот она...

В комнате было тихо и темно. Настольную лампу мама завесила своим шёлковым платком, шторы на окнах были опущены. – Где же больная? – спросил старичок доктор, протирая очки. Мама приподняла платок, накинутый на абажур. – Вот она, доктор, полюбуйтесь. Доктор сел на стул возле Гулиной постели. – Я так и знала, что этим кончится, – жаловалась мама, снимая повязку с Гулиной головы. – Вы подумайте, такая холодная осень, а она снималась в одном платье под проливным дождём! – Мы этого дождя только и ждали, – сказала Гуля. – Сначала нам нужно было солнце, а потом настоящий проливной дождь. Доктор покачал головой. – Да, нелёгкая у тебя, девочка, профессия. Очень нелёгкая. Он наклонился над Гулей. – Отрежьте мне это проклятое ухо, доктор, – сказала она вдруг решительно. – Это ещё зачем? – удивился доктор. – Чтобы нечему было болеть! Доктор засмеялся: – А если голова болит, так и голову отрезать прикажешь? Нет уж, милая, ухо я тебе оставлю, а проколоть его проколю. Легонько-легонько. Ты не бойся. – А я и не боюсь, – ответила Гуля. – Правда? – спросил доктор. – Посмотрим! Утром он пришёл с целым чемоданом инструментов. – Так и в самом деле не боишься? – спросил он, поглядывая на Гулю из-под очков. – Может, вчера сгоряча прихвастнула? Температура-то у тебя была порядочная. – И сегодня не боюсь, – сказала Гуля. – Только колите поскорее! – Ишь ты, какая торопливая! – сказал доктор и стал раскладывать на чистой салфетке какие-то блестящие ножички и длинные иголки. Гуля искоса поглядывала на все эти серебряные штучки и думала: «Только бы не закричать! А то сказала, что не боюсь, а вдруг как заору во всё горло! Вот будет стыдно…» – Ну, моя душенька, – сказал доктор, подходя к постели с чем-то острым и блестящим в руке, – мама тебя немножечко подержит. – Не надо, – сказала Гуля. – Когда держат, гораздо страшнее. Я лучше сама буду держать маму за руку. И она крепко стиснула мамину руку своими горячими от жара пальцами. – Ну, вот и всё, – сказал доктор. Гуля перевела дыхание и открыла глаза. На руке у мамы отпечатались все Гулины пальцы – пять красных пятен. – Тебе было больно? – спросила мама. – А тебе? Мама засмеялась. А доктор посмотрел на Гулю как-то особенно серьёзно и ласково. – Уважаю, искренне уважаю! – сказал он и принялся укладывать в свой чемоданчик блестящие иголки и ножички. Когда доктор наконец ушёл, Гуля сказала маме: – Я почему-то ужасно рада. И сама не понимаю почему. Нет, понимаю. Во-первых, потому, что мне легче. Во-вторых, потому, что операция уже прошла, а в-третьих, потому, что я не кричала. Ты знаешь, ведь мне было очень больно и страшно. – Знаю, Гуленька, – сказала мама. – И знаю, что ты у меня молодец– А теперь постарайся уснуть – тебе после операции надо как следует отдохнуть. – И стараться нечего, – ответила Гуля. – Мне ещё никогда в жизни не хотелось спать так сильно, как сейчас. Да и ты от меня отдохнёшь. И она уснула глубоко, крепко. Так началось выздоровление. Сжатое изложенние все диалоги заменить косвеной речью ОТ 70 До 105 слов