Сочинение А. Блок в поэзии, предназначение творчества

Зла, добра ли? — Ты вся — не отсюда.

Мудрено про тебя говорят:

Для иных ты — и Муза, и чудо.

Для меня ты — мученье и ад.

   А.Блок

Скорее всего, нет ни одного писателя, кто не пытался задуматься о своем предназначении и о подлинном предназначении своего творчества. Конечно, эти мысли не были чужды и Блоку, великолепному поэту, который прожил недолго, но подаривший нам – его потомкам, бесценное наследие поэтической лирики и философии. Люди обычно предвзято относятся к здравствующим поэтам, считалось, если поэт еще не признан, он вряд ли чего уже добьется, а если поэт уже известен, то он незамедлительно должен стать исключительным и загадочным творцом. Они, к сожалению, не понимают, что поэты – те же люди, у которых есть и недостатки, и свои страсти. Так в стихотворениях «Друзьям» и «Поэты» Блок намеренно сгущает краски, преувеличивая напряженные отношения в богемном окружении, говоря об этом следующими словами:  «друг другу мы тайно враждебны, завистливы, глухи, чужды». Перед читателем возникают образы, которые чужды идеалам, они ведут разгульную жизнь («предатели в жизни и дружбе»), высокомерны и лицемерны, но все же они выше обыденности, так как способны коснуться вечным тайнам мироздания:

Нет, милый читатель, мой критик слепой!

По крайности, есть у поэта

И косы, и тучки, и век золотой,

Тебе ж недоступно все это!..

А.Блок вынужден расплачиваться за свое понимание мира, за то, что не похож на тех, кто его окружает. Его творчество – это последняя ступень горькой душевной трагедии, которая разыгралась в сердце поэта из-за отторжения окружающей действительности:

Да, Так диктует вдохновенье:

Моя свободная мечта

Все льнет туда, где униженье,

Где грязь, и мрак, и нищета...

Всю жизнь жестоко ненавидя

И презирая этот свет,

Пускай грядущего не видя, —

Дням настоящим молвив: нет!

Очень трудным для поэта становится общение с людьми, к которым адресовано его творчество. Обыватель желает принудить к служению себе и своим интересам творческого человека, и хочет слышать только то, что интересно только ему, изображая из себя именитого критика. Сам же поэт относится к людям с любовью:

Но за любовью — зреет гнев,

Растет презренье и желанье

Читать в глазах мужей и дев

Печать забвенья иль признанья.

В окружении своих почитателей или гонителей, поэт часто одинок, у него почти нет настоящих друзей или родных, которые смогли бы подняться над болотом обыденности:

Храню я к людям на безлюдьи

Неразделенную любовь.

Поэт приравнивает сердца поэтов к черному бриллианту, который в глубоких земных недрах «спит сном неведомым и странным», до того времени, пока «в горах не запоет кирка» и не придет время действия. Но в реальном мире глубина духовной жизни того, кто прикоснулся к поэзии, заслонена от людей «заботами суетного света», что требует от поэта приносить пользу своим трудом. Но служение в таком виде грозит гибелью поэту:

Вот моя клетка — стальная, тяжелая,

Как золотая, в вечернем огне.

Вот моя птица, когда-то веселая,

Обруч качает, поет на окне.

Крылья подрезаны, песни заучены,

Любите вы под окном постоять?

Блок часто говорит, что поэзия и вдохновение для него не награда, а «мученье и ад». Этот дар, подаренный ему Богом, обрек его на изнурительный труд, который чаще всего несет разочарование, чем отраду для души. В своем обращении к Музе, Блок пишет:

Я хотел, чтоб мы были врагами,

Так за что ж подарила мне ты

Луг с цветами и твердь со звездами —

Все проклятье своей красоты?

Дорога к безупречности не имеет конца, на ней нет мест для временной остановки и отдыха, а потому многие знаменитые поэты не выдерживали и умирали еще в молодости – в их жизни  «уюта — нет», «покоя — нет». Блок сумел выразить понимание смысла жизни и творчества братьев по цеху: «испытывать сердца, производить отбор в грудах человеческого шлака, добывать нечеловеческое — звездное, демоническое, ангельское, даже и только звериное  из быстро идущей на убыль породы, которая носит название «человеческого рода»...