Хамство

    Я-то сам не был за границей, так что не могу вам объяснить, что там такое происходит.
     Но вот недавно мой друг и приятель из--за границы прибыл, так он много чего оригинального рассказывает.
     Главное, говорит, там капитализм заедает. Там без денег прямо, можно сказать, дыхнуть не дадут. Там деньги у них на первом месте. Сморкнулся -- и то гони пфенниг.
     У нас деньги тоже сейчас довольно-таки часто требуются. Можно сказать: куда ни плюнь -- за все вытаскивай портмоне. Но все-таки у нас гораздо как будто бы легче.
     У нас, например, можно на чай не дать. Ничего такого не произойдет. Ну скривит официант морду или стулом двинет -- дескать, сидел тоже, рыжий пес... И все.
     А некоторые, наиболее сознательные, так и стульями двигать не станут. А только вздохнут -- дескать, тоже публика.
     А там у них, за границей, ежели, для примеру, на чай не дать -- крупные неприятности могут произойти. Я, конечно, не был за границей -- не знаю. А вот с этим моим приятелем случилось. Он в Италии был. Хотел на Максима Горького посмотреть. Но не доехал до него. Расстроился. И назад вернулся.
     А все дело произошло из--за чаевых.
     Или у моего приятеля денег было мало, или у него убеждения хромали и не дозволяли, но только он никому на чай не давал. Ни в ресторанах, ни в гостиницах -- никому.
     А то, думает, начнешь давать -- с голым носом домой вернешься.
     Там ведь служащего народу дьявольски много. Это у нас, скажем, сидит один швейцар у дверей и никого не беспокоит. Его даже не видно за газетой. А там, может, одну дверь тридцать человек открывают. Нуте, попробуй всех одели!
     Так что мой приятель никому не давал.
     А приехал он в первую гостиницу. Приняли его там довольно аккуратно. Вежливо. Шапки сымали, когда он проходил. Прожил он в таком почете четыре дня и уехал в другой город. И на чай, конечно, никому не дал. Из принципа.
     Приехал в другой город. Остановился в гостинице. Смотрит -- не тот коленкор. Шапок не сымают. Говорят сухо.
     Нелюбезно. Лакеи морды воротят. И ничего быстро не подают.
     Мой приятель думает: хамская гостиница. Возьму, думает, и перееду.
     Взял и переехал он в другую гостиницу. Смотрит -- совсем плохо. Только что по роже не бьют. Чемоданы роняют. Подают плохо. На звонки никто не является. Грубят.
     Больше двух дней не мог прожить мой приятель и в страшном огорчении поехал в другой город.
     В этом городе, в гостинице, швейцар чуть не прищемил моего приятеля дверью -- до того быстро ее закрыл. Номер же ему отвели у помойки, рядом с кухней. Причем коридорные до того громко гремели ногами около его двери, что мой приятель прямо-таки захворал нервным расстройством. И, не доехав до Максима Горького, вернулся на родину.
     И только перед самым отъездом случайно встретил своего школьного товарища, которому и рассказал о своих неприятностях.
     Школьный товарищ говорит:
     -- Очень, говорит, понятно. Ты небось чаевые давал плохо. За это они тебе, наверное, минусы на чемоданы ставили. Они завсегда отметки делают. Которые дают -- плюс, которые хамят -- минус.
     Прибежал мой приятель домой. Действительно, на левом углу чемодана -- четыре черточки.
     Стер эти черточки мой приятель и поехал на родину.