Русь уходящая

    Мы многое еще не сознаем,
     Питомцы ленинской победы,
     И песни новые
     По-старому поем,
     Как нас учили бабушки и деды.
     Друзья! Друзья!
     Какой раскол в стране,
     Какая грусть в кипении веселом!
     Знать, оттого так хочется и мне,
     Задрав штаны,
     Бежать за комсомолом.
     Я уходящих в грусти не виню,
     Ну где же старикам
     За юношами гнаться?
     Они несжатой рожью на корню
     Остались догнивать и осыпаться.
     И я, я сам,
     Не молодой, не старый,
     Для времени навозом обречен.
     Не потому ль кабацкий звон гитары
     Мне навевает сладкий сон?
     Гитара милая,
     Звени, звени!
     Сыграй, цыганка, что-нибудь такое,
     Чтоб я забыл отравленные дни,
     Не знавшие ни ласки, ни покоя.
     Советскую я власть виню,
     И потому я на нее в обиде,
     Что юность светлую мою
     В борьбе других я не увидел.
     Что видел я?
     Я видел только бой
     Да вместо песен
     Слышал канонаду.
     Не потому ли с желтой головой
     Я по планете бегал до упаду?
     Но все ж я счастлив.
     В сонме бурь
     Неповторимые я вынес впечатленья.
     Вихрь нарядил мою судьбу
     В золототканое цветенье.
     Я человек не новый!
     Что скрывать?
     Остался в прошлом я одной ногою,
     Стремясь догнать стальную рать,
     Скольжу и падаю другою.
     Но есть иные люди.
     Те
     Еще несчастней и забытей.
     Они, как отрубь в решете,
     Средь непонятных им событий.
     Я знаю их
     И подсмотрел:
     Глаза печальнее коровьих.
     Средь человечьих мирных дел,
     Как пруд, заплесневела кровь их.
     Кто бросит камень в этот пруд?
     Не троньте!
     Будет запах смрада.
     Они в самих себе умрут,
     Истлеют падью листопада.
     А есть другие люди,
     Те, что верят,
     Что тянут в будущее робкий взгляд.
     Почесывая зад и перед,
     Они о новой жизни говорят.
     Я слушаю. Я в памяти смотрю,
     О чем крестьянская судачит оголь.
     "С Советской властью жить нам по нутрю...
     Теперь бы ситцу... Да гвоздей немного..."
     Как мало надо этим брадачам,
     Чья жизнь в сплошном
     Картофеле и хлебе.
     Чего же я ругаюсь по ночам
     На неудачный, горький жребий?
     Я тем завидую,
     Кто жизнь провел в бою,
     Кто защищал великую идею.
     А я, сгубивший молодость свою,
     Воспоминаний даже не имею.
     Какой скандал!
     Какой большой скандал!
     Я очутился в узком промежутке.
     Ведь я мог дать
     Не то, что дал,
     Что мне давалось ради шутки.
     Гитара милая,
     Звени, звени!
     Сыграй, цыганка, что-нибудь такое,
     Чтоб я забыл отравленные дни,
     Не знавшие ни ласки, ни покоя.
     Я знаю, грусть не утопить в вине,
     Не вылечить души
     Пустыней и отколом.
     Знать, оттого так хочется и мне,
     Задрав штаны,
     Бежать за комсомолом.
     <1924>