Быт восточной Сибири в 17 веке!

Присоединение Восточной Сибири к Московскому государству и как результат выход отряда казаков и промышленников Ивана Москвитина в 1639—1641 гг. к Охотскому морю явились завершающей фазой многовекового движения славянских народов на Восток. Процесс этот начался еще во времена Новгородской Республики в XII—XIII вв. Тяжелейший хозяйственный и демографический кризис XIV—XV вв., вызванный нашествием монголов на русские княжества, борьбой Новгорода с орденами крестоносцев за влияние на севере Восточной Европы и последующей междоусобной войной, замедлил это движение. Усиление Московского княжества и присоединение к нему в 1471 г. Новгорода и в 1472 г. Пермской земли открывают следующий этап в продвижении русских за Урал. Уже в 1499—1502 гг. дружины Великого князя Василия III совершают ряд успешных походов в северо-западную часть Сибири. Активное хозяйственное освоение Сибири русскими началось задолго до официального завоевания Сибирского ханства казачьим атаманом Ермаком Тимофеевичем в 1582 г. Вероятно, уже в первой половине XVI в. русские колонисты из бассейна Северной Двины, движимые промысловыми и торговыми интересами, освоили Северный морской путь до устья Оби  (Белов М.И., 1951; Скалон В.И., 1951). Результаты археологических раскопок Мангазеи дают возможность утверждать, что уже в 1572 г. в Обско-Енисейском междуречье на р. Тазе существовал самый восточный поморский городок-фактория  (Белов М.И., Овсянников О.В., Старков В.Ф., 1981). По мнению М.И. Белова, к числу ранних русских торговых городков, основанных до похода Ермака, следует отнести Обдорский городок в устье Оби и Пантуев городок в устье Пура  (Белов М.И., Овсянников О.В., Старков В.Ф., 1981, с. 33). В этой связи примечателен следую-[106]щий факт. В 1514 г. Великий князь Василий III впервые вносит в свой титул земли Обдорскую и Кондинскую, лежащие по нижнему течению Оби и по р. Конде, впадающей в Иртыш  (Андриевич В.К., 1889, с. 2; Миллер Г.Ф., 1937, с. 206). Именно успехи поморов в освоении северного побережья Западной Сибири позволили Ивану IV Грозному в 1554—1556 гг. включить в свой титул «Обдорский, Кондинский и многих других земель, Государь всех берегов», а в грамоте 1563 г. к польскому королю Сигизмунду-Августу встречаем добавление «всея Сибири», что, вероятно, было связано с началом взимания дани с Сибирского ханства и присылкой ханом Едигером в 1557 г. шертной (присяжной) грамоты  (Миллер Г.Ф., 1937, с. 207—208). Однако трудности Ливонской войны, постоянная угроза с юга от крымских татар, политика безудержного внутреннего террора надолго отвлекли внимание Москвы от прямого вмешательства в сибирские дела. Инициатива освоения «новых землиц» отдавалась в частные руки торгово-промышленного дома Строгановых и артелей — «ватаг» поморских и подвинских промысловиков из числа черносошных крестьян и посадских жителей. Первые ростки развития товарно-денежных отношений, покрытие расходов активной внешней политики, а также резкое изменение мировой рыночной конъюнктуры в связи с «революцией цен» в Западной Европе в середине XVI в. — все это требовало значительных валютных средств, которыми бы мог оперировать царский двор. Для России, не имевшей в XVI—XVII вв. собственной сырьевой базы по добыче золота и серебра, основным валютным источником являлась сибирская пушнина. Давая огромные прибыли, она толкала торговцев и промышленников к дальнейшему проникновению на Восток. Русское государство уже в середине XVI в. монополизировало пушную торговлю и всячески препятствовало проникновению английских и голландских морских экспедиций на север Сибири  (Платонов С.Ф., 1922, с. 7—17). Активная промысловая деятельность русских привела к тому, что пушные богатства Западной Сибири были истощены уже к концу XVI в. Удар Ермака по Сибирскому ханству открыл следующий этап в истории освоения и присоединения Сибири к России.