Характеристика лунной сонаты бетховина

В русле этих исканий находится и цикл «Лунной»; его форма существенно отличается от традиционной. И, однако, свойственные этой музыке черты импровизационности сочетаются с обычной для Бетховена логической стройностью. Более того, сонатный цикл «Лунной» отмечен редким единством. Три части сонаты образуют неразрывное целое, в котором роль драматургического центра вы­полняет финал. Главное отступление от традиционной схемы — первая часть — Adagio, которое ни по общему выразительному облику, ни по фор­ме не соприкасается с классицистской сонатностыо.В известном смысле Adagio можно воспринимать как прообраз будущего романтического ноктюрна. Оно проникнуто углубленным лирическим настроением, его окрашивают сумрачные тона. С ро­мантическим камерно-фортепианным искусством его сближают не­которые общие стилистические черты. Большое и притом самосто­ятельное значение имеет выдержанная от начала до конца однотипная фактура. Важным является также прием противопоставле­ния двух планов — гармонического «педального» фона и выразительной мелодии кантиленного склада. Характерно приглушенное звучание, господствующее в Adagio.И вместе с тем эта музыка одновременно и отлична от мечта­тельного романтического ноктюрна. Она слишком глубоко проникнута хоральностью, возвышенно-молитвенным настроением, углуб­ленностью и сдержанностью чувства, которые не ассоциируются с субъективностью, с изменчивым состоянием души, неотделимыми от романтической лирики.Вторая часть — преображенный грациозный «менуэт» — слу­жит светлой интермедией между двумя действиями драмы. А в финале разражается буря. Трагическое настроение, сдерживаемое в первой части, прорывается здесь безудержным потоком. Но опять, чисто по-бетховенски, впечатление необузданного, ничем не ско­ванного душевного волнения достигается посредством строгих классицистских приемов формообразования6.Основным конструктивным элементом финала служит лаконич­ный, неизменно повторяющийся мотив, интонационно связанный с аккордовой фактурой первой части:В этом мотиве, как в зародыше, содержится динамический при­ем, типичный для всего финала: целеустремленное движение от слабой доли к сильной, с акцентом на последнем звуке. Контраст между строгой периодичностью повторений мотива и стремитель­ным развитием интонаций создает эффект крайней взволнован­ности.На подобном восходящем, все усиливающемся драматическом движении с резким акцентом в самом конце строится главная тема:В еще более крупном масштабе этот же тип развития отражен в форме финала.Арпеджированное изложение, которое в первой части выражало спокойствие и созерцание, приобретает характер острой возбуж­денности. Эти интонации господствуют в финале, преображаясь иногда в бушующий фон. Они проникают и в патетическую побоч­ную партию, отличающуюся ораторски-речевой выразительностью.Музыка всей части воплощает образ бурного трагического вол­нения. Вихрь смятенных чувств, вопли отчаяния, бессилие и протест, смирение и гнев слышатся в этом потрясающем по своей силе финале.