Какую проблему можно взять? (1)Как различны по возрастам впечатления прочитанного, слышанного и виденного! (2) Я помню, как в детстве меня возили в цирк. (3)Сколько радости и удовольствия! (4) В юности я тоже посещал его часто:...

Какую проблему можно взять? (1)Как различны по возрастам впечатления прочитанного, слышанного и виденного! (2) Я помню, как в детстве меня возили в цирк. (3)Сколько радости и удовольствия! (4) В юности я тоже посещал его часто: меня тянули туда грация движений наездниц, смелость акробатов, торжество дрессировки животных венцом творения — человеком... (5)Наступили более зрелые годы — я изредка и лишь случайно заходил в цирк. (6)Теперь я не хожу туда вовсе. (7)Почему? (8) Я помню, когда последний раз был я там, меня посетили очень странные мысли... (9)На арену вывезли на колесах громадную железную клетку. (10) В ней быстро ходили взад и вперёд, издавая глухое рычание, потрясая гривами и сверкая глазами, три молодых африканских льва. (11)Они как будто рассуждали сами с собой, и мне казалось по разнообразному тону их рычания, что эти рассуждения были на разные темы. (12)Один говорил: (13) — Кто смеет приказывать мне? (14)Перед кем склоню я голову и на кого не выпущу когтей? (15) Я сломаю все запоры, я пробегу неизмеримые пространства и достигну моей далёкой родины — тихой пустыни. (16)Там, где газели, которыми я полакомлюсь, пьют у ручья, где и я утолю свою жажду, меня ждут, нежась на раскалённом песке, прекрасные молодые львицы с шелковистой шерстью, с глазами, горящими зелёным огнём. (17) Я испущу радостный крик любви, и на мой зов откликнется та, которая любит меня. (18)Мы пойдём с ней вдвоём по обширной пустыне, опаляемые солнцем, счастливые, свободные. (19) Другой более резким тоном строил другие планы: (20) — Кто думает подчинить меня? (21)Перед кем склонится моя гордая воля? (22)Сейчас схвачу я зубами решётку, замки и разгрызу их легче, чем ребёнок щёлкает орехи. (23)Но я не удалюсь в тишину и покой пустыни, а побегу в города, где мои собратья изнывают в неволе, где их осмеливаются выставлять напоказ для забавы. (24) Я разрушу все клетки и освобожу несчастных узников. (25)Нас будут десятки, сотни, тысячи, и только тогда, когда на всём земном шаре не будет ни одного льва в заключении, возвращусь я в родные страны, как подобает царю-победителю. (26)Третий мечтал об ином: (27) — Пусть не стараются поработить меня! (28)Одним ударом моей могучей лапы я сломаю вдребезги и дерево, и железо моей тюрьмы, всё превращу в щепки и в прах. (29) Я уйду в самую отдалённую страну, не известную ни людям, ни львам. (30)Там я буду жить один, созерцая вокруг себя лишь безграничные пространства: пустыню, море и небо — и, состарившись, умру в виду заходящего солнца. (31)Так, казалось мне, думали эти три молодых льва, заключённые в клетке, стоявшей на арене, когда в быстро отворённой дверце появлялась укротительница. (32) В правой руке она держала небольшой бич, которого едва ли бы испугалась и маленькая собачка. (33)Но как только они, эти три диких льва, её увидали, так перестали рычать и, поджав хвосты, сбились в кучу в противоположном углу клетки. (34)Под взмахами бича она заставила их прыгать через барьеры и в кольца. (35)Тот, влюблённый в дикую львицу, лизал руки укротительницы. (36)Замышлявший освободить всех львов, укусил, подобно хорошо дрессированной собаке, одного из своих товарищей, замедлившего дать лапу, а мечтавший умереть, созерцая заходящее солнце, задрожал всем телом при холостом выстреле пистолета. (37)Представление кончилось, и укротительница, выходя из клетки, бросила львам по куску мяса, а они, зажав его в лапы, стали пожирать, видимо довольные, с потухшим взором. (38)Не то же ли бывает с людьми? (39)Эти три льва — не чудные ли мечты юности: страстной любви, жажды славы, возвышенных стремлений? (40)Но есть хочется... (41)Укротительница — это жизнь. (42)Вот каковы были мои мысли — и я перестал ходить в цирк.