Помогите,пожалуйста, сформулировать только авторскую позицию Куприна в данном отрывке!Я молчал, охваченный тоскливым предчувствием близкого одиночества.Олеся вдруг поднялась и присела на постели. Лицо ее стало сразу серьезным.-...

Помогите,пожалуйста, сформулировать только авторскую позицию Куприна в данном отрывке! Я молчал, охваченный тоскливым предчувствием близкого одиночества. Олеся вдруг поднялась и присела на постели. Лицо ее стало сразу серьезным. - Ваня, послушай... - произнесла она с расстановкой. - Скажи мне: покамест ты был со мною, был ли ты счастлив? Хорошо ли тебе было? - Олеся! И ты еще спрашиваешь! - Подожди... Жалел ли ты, что узнал меня? Думал ли ты о другой женщине, когда виделся со мною? - Ни одного мгновения! Не только в твоем присутствии, но даже и оставшись один, я ни о ком, кроме тебя, не думал. - Ревновал ли ты меня? Был ли ты когда-нибудь на меня недоволен? Не скучал ли ты со мною? - Никогда, Олеся! Никогда! Она положила обе руки мне на плечи и с невыразимой любовью поглядела в мои глаза. - Так и знай же, мой дорогой, что никогда ты обо мне не вспомнишь дурно или со злом, - сказала она так убедительно, точно читала у меня в глазах будущее. - Как расстанемся мы с тобой, тяжело тебе в первое время будет, ох как тяжело... Плакать будешь, места себе не найдешь нигде. А потом все пройдет, все изгладится. И уж без горя ты будешь обо мне думать, а легко и радостно. Она опять откинулась головой на подушки и прошептала ослабевшим голосом: - А теперь поезжай, мой дорогой... Поезжай домой, голубчик... Устала я немножко. Подожди... поцелуй меня... Ты бабушки не бойся... она позволит. Позволишь ведь, бабушка? - Да уж простись, простись как следует, - недовольно проворчала старуха. - Чего же передо мной таиться-то?.. Давно знаю... - Поцелуй меня сюда, и сюда еще... и сюда, - говорила Олеся, притрагиваясь пальцем к своим глазам, щекам и рту. - Олеся! Ты прощаешься со мною так, как будто бы мы уже не увидимся больше! - воскликнул я с испугом. - Не знаю, не знаю, мой милый. Ничего не знаю. Ну поезжай с богом. Нет, постой... еще минуточку... Наклони ко мне ухо... Знаешь, о чем я жалею? - зашептала она, прикасаясь губами к моей щеке. - О том, что у меня нет от тебя ребеночка... Ах, как я была бы рада этому! Я вышел на крыльцо в сопровождении Мануйлихи. Полнеба закрыла черная туча с резкими курчавыми краями, но солнце еще светило, склоняясь к западу, и в этом смешении света и надвигающейся тьмы было что-то зловещее. Старуха посмотрела вверх, прикрыв глаза, как зонтиком, ладонью, и значительно покачала головой. - Быть сегодня над Перебродом грозе, - сказала она убедительным тоном. - А чего доброго, даже и с градом.