Сочинение на тему "Каким я представляю себе лирического героя стихов Пушкина о любви"

 Любовь и поэзия неразрывны - вот почему любовная лирика как  никакая другая выявляет индивидуальность поэта, определяет особенность  его голоса среди других поэтических голосов. Муза стихотворца  отзывается на многое, ей доступны самые разные чувства,  эмоции и переживания, однако лишь в словах о любви сполна познается  и изливается душа поэта. Обращаясь к любовной лирике  Пушкина, понимаешь, насколько непосредственна связь личности  поэта и его творчества. Пушкинские стихи - отражение сложной  духовной эволюции поэта, который парадоксальным образом в каждой  точке своего художественного пути развивался, менялся, оставаясь  в чем-то главном-неизменным.     Почти все исследователи творчества Пушкина пишут о его «всемирной  отзывчивости», о виртуозном умении проникнуть в дух чужой  культуры, и прежде всего - античной и западноевропейской.     И это неудивительно, ведь на ней Пушкин-лицеист воспитывался,  познавал поэтические азы, приобщался к миру подлинного искусства.     Отсюда родом вся ранняя, ученическая лирика поэта, населенная  многочисленными мифологическими образами. В любовных стихах  этого периода, пронизанных духом веселой, игривой фривольности,  мы не встретим реалистически выписанного образа возлюбленной,  а найдем обобщенный, собирательный портрет прекрасной  Делии, Хлои, Дорины, Розины.     Смехи, вольность - все под лавку,  Из Катонов я в отставку,  И теперь я-Селадон! -  шутливо заявляет юный поэт, пробуя себя в столь популярной в лицейских  кругах любовной лирике. Серьезное ч увство еще не посетило  поэта, и любовь в его изображении легка и беспечальна, совершенно  в духе античного поэта Анакреонта: «Миг блаженства век  лови» («Блаженство»). Полные юмора и изящества, любовные миниатюры  раннего Пушкина представляют собой то пасторали с неизменными  пастушками («Рассудок и любовь»), то пикантные или простодушные  сценки, изобилующие «зефирами», «стенаньями», «огнем  любви несчастной» («Любовь одна- веселье жизни хладной»). Юный  поэт нимало не обременяет чувства своих стилизованных героев  сложной и противоречивой психологией: любовь, как правило,  внушается им или нашептывается Эротом («Опытность»), зарождается  под воздействием стрелы, метко пущенной в сердце Купидоном.     Безответная любовь для пушкинских героев этих стихотворений -  безусловно несчастная любовь:  Любовь одна - веселье жизни хладной,  Любовь одна-мучение сердец:  Она дарит один лишь миг отрадный,  А горестям не виден и конец.     А ведь в любовной лирике зрелого периода поэт продемонстрирует  вершины самоотверженности и величия духа в ситуации неразделенной  любви.     Уже в раннем стихотворении 1916-го года «Я думал, что любовь  погасла навсегда» дает о себе знать «взросление» души поэта. Здесь  намечается противопоставление любви и идеалов вольнолюбия.     «Амур, уж я не твой», - с грустью признается лирический герой  этого стихотворения. Действительно, в этот период, отмеченный близостью  к декабристским кругам и сочувствием их идеалам, мечтами  о свободе, любовная фразеология в пушкинских стихах сменяется  образом боевого товарищества. Идеалом для «Союза благоденствия»,  на который ориентировался Пушкин, был герой, добровольно отказывающийся  от личного счастья ради счастья родины. С этих позиций  любовная лирика осуждалась как расслабляющая и уводящая  от сурового героизма. Однако Пушкин далек от такой прямолинейности,  и его позиция в определении соотношения личного и общественного  более сложная. В стихотворении «Краев чужих неопытный  любитель» поэт пишет:  Где гражданин с душою благородной,  Возвышенной и пламенно свободной?  Где женщина - не с хладной красотой,  Но с пламенной, пленительной, живой?  Таким образом, Пушкин сопоставляет, ставит рядов два высоких  идеала: гражданский и человеческий. Параллелизм «пламенная  свободная душа» и «пламенная красота» еще резче подчеркивает,  что в глазах поэта любовь не противостоит свободе, а является как  бы ее синонимом. Свобода включает счастье и расцвет личности,  а не ее самоограничение. Вот почему для Пушкина политическая  и любовная лирика не противостоят друг другу, а сливаются в общем  порыве свободолюбия.     Любовь в зрелой лирике Пушкина становится всеохватывающим  чувством, оплодотворяющим саму жизнь, дающим ей смысл. Так, в знаменитом  стихотворении, посвященном А. П. Керн, «чудное мгновенье»  созерцания любимой женщины возрождает героя, приобщает его  к вечности: И сердце бьется в упоенье,  И для него воскресли вновь  И божество, и вдохновенье,  И жизнь, и слезы, и любовь.     В ряд равновеликих ценностей «жизнь» и «любовь» поэт включает  и «вдохновенье». Поэтому с уверенностью можно сказать, что  любовь для пушкинского лирического героя - это еще и творчество,  ведь вдохновенье для Пушкина- неотъемлемая примета творчества,  его синоним. Перед нами зрелый человек и зрелый мастер, стихи  и судьба которого находятся в неразрывном единстве.